Заметка про бюрократию

Сильный единоличный политический лидер не может признавать альтернативную точку зрения. Это не обязательно качество самой личности, но степень полномочий, принимаемых вместе с постом, размер власти, которое ждёт государство. Положение может обязывать быть всегда единственной истиной. Это обязывает скрывать ошибки. А они будут, когда один человек становится единственным экспертом во всех областях.

Легко можно подавить то, что называется системной оппозицией — те несколько человек, которые что-то говорят. Но нельзя силой уничтожить настроения. Их можно загнать в угол и прижать к стенке, но не уничтожить.

Прижать к стенке эффективно, если нужен краткосрочный эффект. Когда требуется долгосрочность, тогда надо отвлечь людей от каких-то видимых проблем. Это можно сделать избыточной работой. Первый вариант — сбрасывать добавочную стоимость в мегапроекты. Второй - заваливать избыточной работой. Может, есть и третий - например, телевизор. Мегапроекты требуют видимых успехов, если только это не вечная война оруэлловского Ангсоца. Их нельзя делать больше, чем позволяют материальные ресурсы. Если ресурсов меньше чем людей, то надо куда-то девать людей. Если ресурсов больше, чем людей, то возникает опасность неконтролируемого повышения уровня жизни человека. Повышение уровня жизни всегда влечёт появление свободного времени. А оно всегда ведёт к неловким вопросам, если только не идёт по заранее очерченному сценарию партийной карьеры. И тут помогает второй вариант. Бюрократия. Когда плодом работы становится не что-то новое, но иллюзия. Штамп, справка, подпись — высшая степень абстракции. Возникает танец со своими иллюзорными правилами, но танец достаточно сильный, чтобы увлекать.

Бюрократия — идеальный танец для авторитарного лидера. Только он может пройти сквозь этот бал, магическим образом разрубая гордиевы узлы и творя справедливость. Только он может прорвать эту паутину и мановением руки решить все проблемы, как супергерой из комикса. Бюрократия появляется, чтобы защитить его от инакомыслящих, и становится его самым эффективным орудием в борьбе с ними — как же можно думать против того самого, кто решает все проблемы?

Бал замирает: лидер умер. Но продолжать бал некому. Авторитарный лидер не потерпит сильного и яркого человека рядом — он будет создавать конкуренцию, он будет оттенять. Но тогда новым лидером станет заведомо гораздо более слабый политик, чем предыдущий. Но он не сможет поддерживать существующую систему, он не сможет справиться с появившейся властью - нет даже опыта подобной работы.

В таком случае, первое, с чем он столкнётся - это необходимость обосновать смену курса. Самый простой способ сделать это - развенчание культа личности предыдущего лидера. Найти какие-нибудь тёмные истории. В случае же революции, как альтернативной смены власти, очевидно, развенчание культа личности неизбежно вообще (иначе зачем мы воевали?).

Если же к власти приходит слабый политик, который должен быть сильным, очевидно, система начнёт приходить в упадок сообразно периоду правления. Поскольку авторитарный лидер правит пожизненно, то и его преемник, скорее всего, будет править до конца жизни со всеми вытекающими. И, хотя какое-то время система продолжит развиваться по накатанной, последствия неизбежны. Особенно если преемник начнёт с развенчания кровавого режима, который построил всю существующую систему.

От дефекта "развенчать культ личности" частично защищена монархия. Просто потому что в случае малого количества наследников (1) порядок наследования престола очевиден, (2) преемнику невыгодно, с учётом традиционной теории божественного назначения царствующего рода, бросать тень на свою семью. Да и монарх заинтересован в хорошей жизни для своего наследника. Интересно, что ныне здравствующие консервативные коммунистические/социалистические режимы типа КНДР или Кубы поддерживают как раз наследную систему передачи власти. В Венесуэле, где с родственниками не сложилось, политики верифицируют свою легитимность видениями души Уго Чавеса.

От дефекта "слабый преемник" лучше всего защищены парламентские республики с ограниченной властью первых лиц и небольшими сроками пребывания в должности. Мало кто успеет накопить достаточно власти, чтобы стать незаменимым самому или сделать власть своего кресла слишком значительной. Количество перекосов каждого президента может быть нивелировано разным уклоном у разных президентов.

Ну а что я скажу напоследок — что, судя по книге господина Литвиненко, возможностей для того, чтобы потоптаться на прошлом, у следующего правителя будет очень много. И тут даже не важно, насколько верна предложенная концепция. Важно, что это альтернативная точка зрения, которая может объяснить многие события. Достоверность её, конечно, (сейчас) неизвестна, но как альтернативный и детальный взгляд на многие события, она представляет интерес. Особенно с учётом того, что она, как пишут в газетах, разлашает гостайну.